Недруги по разуму - Страница 71

Что же выбрать? Красный цвет являлся знаком наступавшей зрелости, серый символизировал мудрость и выполненный долг в части продления рода. Но в то же время и невозможность повторить эту приятную процедуру! Конечно, приятную в человеческом смысле; для ругов она означала полет в Великую Пустоту и приземление в Звездном Чреве. Впрочем, не для всех; были и везунчики, срывавшие главную ставку в игре – жизнь, власть и серые комбинезоны.

После напряженных размышлений Язон остановился на паритетном варианте: красный верх, серый низ и серая вставка на плечах вокруг воротника. Ткани у ругов были великолепны – мягкие, но в то же время упругие и прочные, с нежным шелковистым блеском; цвета тоже не оставляли желать лучшего: красный – благородный пурпур, серый – с пепельно-серебристыми переливами. Облачившись в новую одежду и глядя, как в глубине экрана вращается его изображение, Язон остался доволен результатом. Склонности к самолюбованию у него не имелось, но все же он признал, что выглядит неплохо. Темные волосы, высокий лоб, живые блестящие глаза и стройная фигура с рельефными мышцами, что наросли при двойном пиррянском тяготении – чем не вождь, не император, не король? Ну, пусть что-нибудь попроще – скажем, полномочный представитель Пирра и всех его окрестностей… Жаль, что Мета его не видит! Он вдруг почувствовал, как стосковался по ней и по своим друзьям, Керку, Ресу, Гуччо и другим пиррянам. Где они, что с ними? Что они делают после его таинственного исчезновения? Ищут пропажу? Или, забросив бесполезный поиск, предаются печали? Возможно, решили, что Язон динАльт вернется сам, подобно непотопляемому кораблю, который всегда приходит в родную гавань?

Мета была далеко, однако благосклонная Судьба не оставила Язона без женского общества: стена раздвинулась – и появилась леди Пат. Кажется, у ругов не было принято стучаться.

– Кргхх! – Этот возглас, как он уже знал, являлся знаком удивления. – Ты изготовил новую одежду! Но почему она двухцветная?

– По той причине, что хоть я и старый конь, но интереса к кобылкам не потерял, – объяснил Язон, заставив Память помучаться с переводом. – Это во-первых. А во-вторых, так красивее.

– Красивым может быть созданное Запечатлителями, – возразила Пат, поворачиваясь к мерцающим на стенах картинам. – Планетарные виды с приятным разнообразием высоких и низменных мест, или звезды, сияющие в Пустоте, или пространство теплых вод, в котором рождается потомство… Но при чем здесь одежда? Она лишь знак принадлежности к определенному поколению… еще она защищает кожу, и в ней есть карманы, чтобы хранить различные мелочи.

– В общем, правильный подход, хотя и слишком утилитарный, – согласился Язон. – Скажем, в моей профессии карманы и рукава – вещь абсолютно необходимая… Но большая часть моих соплеменников ценит одежду не за это. Само собой, одежда символизирует статус, но она еще и украшает, скрывает недостатки и оттеняет достоинства. Вот, посмотри! – Он медленно повернулся перед гостьей. – Тебе известно, что мое тело отличается от вашего, но разве в этом комбинезоне я не похож на руга? Больше похож, чем если бы был нагим?

– Похож, – промолвила Пат, оттопырив клапан и осматривая его критическим взором. – Две нижних конечности и пара верхних, хотя и слишком коротковатых… Но твое лицо! Не обижайся, Керр, но ты на редкость уродлив. К тому же твоя манера говорить…

– А что в ней неприятного?

– Ты постоянно раскрываешь щель, которая служит для приема пищи. Кажется, что ты все время насмехаешься над собеседником. Это невежливо.

– Ну, тут я ничего не могу поделать! Мой нос не годится для членораздельных бесед. Только для этого! – Он ухмыльнулся и хрюкнул. – Но мы говорили об одежде, мон шер ами. У вас она слишком однообразна, а все потому, что вы пожертвовали красотой ради функциональности. Поверь, вы многого себя лишили! – Язон махнул в сторону мерцающих пейзажей. – Что приятно в творениях Запечатлителей? Ты сказала сама – разнообразие… Но одежда тоже может быть разнообразной.

– Это одна из тех идей, которыми люди готовы обменяться с нашей расой? Хотелось бы увидеть, что это значит на практике… И какова ее цена? Что вы за нее попросите?

– Ровным счетом ничего. Ни единого кедета! Пусть это будет подарок. Мой подарок тебе, – уточнил Язон.

– Но почему?

– Потому, что ты женщина, и ты прекрасна.

Клапан Патриции дрогнул, воздух со свистом вырвался из ноздри; она сделала пару шагов назад и замерла, глядя на Язона заблестевшими глазами. Потом до него донеслось:

– Приятно слышать, Керр динПирр. Такого мне еще не говорили.

– У тебя есть друг?

– Да. Наш Хозяин-Навигатор.

– Передай ему, чтоб он говорил тебе это почаще.

– Передам.

Патриция медленно отступила к раскрывшейся перед ней стене, остановилась на пороге и вдруг тихо промолвила:

– Знаешь, Керр, ты не так уродлив, как мне казалось. Наверное, я начинаю к тебе привыкать.

Она исчезла, а Язон, повернувшись к Непоседе, сидевшему под креслом на подушке, заметил:

– Ну, малыш, теперь ты понял, что общее между людьми и ругами?

– Я давно понимать, мой добрый сэр. Два глаза, два рука и два нога, кислородный обмен, отсутствие волосы на теле и…

– Это все пустяк и мелочь. Главное, что женщинам обеих рас нравится, когда им льстят.

– Что есть лесть? То, что отличаться от истины и звучать для женщина приятно?

– Определение, достойное философа, – сказал Язон. – А теперь давай попробуем соорудить для леди Пат пару сногсшибательных нарядов. Что-нибудь такое, чтобы она позеленела от восторга! Рост у нее приличный, и я полагаю, что длинное платье ей к лицу. Такой, знаешь ли, вечерний туалет с декольте до пояса, какие носят аристократки Поргорсторсаанда. Только вырез мы сделаем сзади.